Ежов николай иванович. Ежов. Гомосексуализм, пьянство, наркомания, массовые убийства. Ежов и Шолохов

Николай Иванович Ежов (1895-1940). Советский политический и партийный деятель, занимал должность генерального комиссара госбезопасности (1937).
Вырос в семье литейщика. Получил так называемое «незаконченное низшее», начальное образование. Отлично владел литовским и польским языками. Участник Первой мировой войны с 1913г. в составе 172-го Лидского пехотного полка в звании рядового. Принимал участие в боевых действиях, был ранен. Демобилизован в 1916, вернулся рабочим на Путиловский завод. Вновь призван в армию в конце 1916 в 3-й запасной пехотный полк Северного фронта. Сразу же после Февральской революции вступил в партию.
Помощник комиссара с октября 1917г. В период с ноября 1917 по январь 1918 занимал должность комиссара станции Витебск, также в ноябре 1917 командовал отрядом красногвардейцев. В 1919 вступает в ряды Красной армии и становится секретарем парткома в Саратове. В 1919-1921 поочередно занимает должности политрука, комиссара радиотелеграфной школы, комиссара радиобазы. С февраля 1922 был переведен в Марийский обком РКП(б). В октябре 1922 переведен на должность секретаря Семипалатинского губкома, позже завотдел обкома, секретарь крайкома Казахского ВКП(б). Непосредственно под его руководством проходило подавление басмаческого бунта в Казахстане.
С 1927 инструктор и после заместитель учетно-распределительного отдела ЦК ВКП(б). Принимал активное участие в популяризации коллективизации и раскулачивании. С 1930 занимал должность в распредотделе, отдела кадров, промышленного отдела ЦК ВКП(б). В 1933 Ежов получает назначение председателя Центральной комиссии по чистке рядов партии. Руководитель Оргбюро ЦК и Комиссии партийного контроля с февраля 1934г. С февраля 1935 по март 1939 является председателем Комиссии так называемого партийного контроля при ЦК ВКП(б). Принимал участие в подготовке расстрела Л.Б. Каменева, Г.Е. Зиновьева и других видных партийных деятелях. Показательно, что пули, от которых они были убиты, Ежов позже хранил в виде сувениров.
26.09.1936 утвержден в должности наркома внутренних дел СССР. Именно тогда наступает один из самых страшных отрезков в истории СССР , так называемый период «ежовщины». По приказу Сталина Ежов с конца 1937г. разворачивает массовые репрессии, в первую очередь затронувшие руководящий хозяйственный, административный, партийный и военный состав, а так же в отношении «классово-чуждых».
Поистине ужасающе выглядят цифры репрессированных в это период: 1937 были арестованы и незаконно осуждены более 936 тыс. человек (расстреляны около 353 тысяч), а в 1938 - около 630 тысяч (расстреляны более 320 тысяч), Так же более 1,35 миллиона человек сидели в ГУЛАГах. Руководил чисткой рядов высшего командирского состава армии.
Но 17.11.1938 вышло постановление СНК В.М. Молотова и Сталина , в котором были отмечены извращения в работе НКВД. Ежов, пишет письмо на имя Сталина с прошением об освобождении его от обязанностей наркома, которое 25 ноября 1938г. было удовлетворено. С этого периода по апрель 1939г. Ежов поочередно лишается всех партийных должностей. По доносу начальника Управления НКВД В.П. Журавлева в Ивановской области 10.04.1939г. был арестован. Был обвинен в подготовке теракта против Сталина и склонности к гомосексуализму. Приговором стала смертная казнь и расстрел. Коллегией Верховного суда СССР по военным делам в 1988г. было отказано в реабилитации Ежова.

Николай Иванович Ежов за все время руководства НКВД был самой ужасной фигурой из всех народных комиссаров, а его деятельность прочно вошла в кровавую историю НКВД.

Сын крестьянки

Детские годы Коли проходили сложно. Будущий глава НКВД родился в 1895 году в мае, в Петербурге, в небогатой семье. Отец был бывшим военным из Тульской губернии, а мать — из семьи крестьян из Литвы. Ежов окончил три класса в Мариамполе и в возрасте 11 лет родители отправили Николая на обучение ремеслу в столицу. По одной из версий трудился на заводе, а по другой был учеником у портного и сапожника. Добровольцем участвовал в Первой Мировой войне, где был легко ранен. В марте (по другим данным – в августе) 1917 года Ежову удается вступить в партию большевиков и стать участником последовавшей октябрьского переворота Петрограде.

Комиссар базы

В 1919 году призвался в Красную Армию, и получил направление в полк радио формирований в Саратовскую область, в которой начал службу солдатом, а потом писарем у комиссара. В марте 1921 года Николай Иванович получает должность комиссара базы и начинает делать карьеру.

Переезд в столицу

Удачно сыграв в 1921 году свадьбу с Антониной Титовой, Ежов обзаводится семьей. Супругу по работе направляют в Москву и Ежов следом за женой переезжает в столицу. Исполнительность и усердие помогли показать себя, и молодого Ежова стали отправлять работать на руководящие должности в районных и областных комитетах ВКП(б). В период XIV съезда партии Николай Ежов знакомится с Иваном Москвиным. Занимающий высокую должность Москвин заметил трудолюбивого однопартийца и в 1927 году, являясь руководителем Распределительного отдела и Отдела кадров ЦК ВКП(б), предложил Николаю занять освободившуюся должность инструктора. В 1930 году, Москвин – заработал продвижение вверх, а Николая Ежова назначили управлять Орграспред отделом ЦК ВКП(б) и благодаря чему он познакомился вождем. В 1933–1934 годах Николая Ежова принимают в ряды ЦКВКП(б) по «зачистке» партийных кадров. В феврале 1935 года Ежов получает повышение и становится председателем КПК при ЦК ВКП(б). Данный отдел занимался тем, что проводил проверку деятельности партийных работников, решал, имеют ли они право носить высокое звание — коммунист.

«Ежовщина»

Расследование убийства Кирова Иосиф Сталин поручил Ежову. Николай выполнил это расследование с присущим ему рвением. «Кировский поток», состоявший из обвиняемых в измене Зиновьева, Каменева и их соратников, повлек вслед за бывшими партийцами тысячи жизней. Впоследствии был дан старт тому, что все называют «большим террором». Считается, что в течение следующих 1937–1938 годов было осуждено более 1 млн. человек по политическим делам, и почти 700 тыс. вынесли смертный приговор.

Списки Ежова

Иосиф Сталин, довольный разгромом оппозиции, в августе 1936 решает, что для НКВД требуется жесткий руководитель и назначает Николая Ежова народным комиссаром. 1 мая 1937 года, на Первомайском параде Ежов находился на трибуне на Красной площади (вместе с людьми, на которых уже были заведены уголовные дела).

В начале 1938-го озвучили приговор по делу Рыкова, Ягоды, Бухарина и прочих заговорщиков – расстрел. Самого Ягоду расстреляли последним из большого списка. Интересен факт, что вещи Ягоды Николай Ежов берег до своей смерти. «Ягодинский набор» состоял из нескольких десятков фото порнографического содержания, пуль, изъятых из трупов Зиновьева и Каменева, порнографических фильмов, а также дилдо из резины.

Ежов и Шолохов

Николай Иванович был известен как крайне жестокий, но очень трусливый человек. Вагонами отправляя неугодных в ссылку и расстреливая тысячами, он мог лебезить перед теми, к кому Сталин был неравнодушен. Известно, что в 1938 году Михаил Александрович Шолохов имел интимную связь со второй супругой Ежова, Евгенией Хаютиной (Файгенберг). Их интимные встречи проходили в московских квартирах, где велась прослушка специальной техникой. После каждой встречи записи в подробностях попадали на стол к наркому. Считается, что Ежов приказал отравить супругу, инсценировав самоубийство. Но возможно, что это действительно был суицид. С Шолоховым же Николай Ежов решил не связываться.

Взятие под стражу

Имея фактически безграничную власть, Ежов становится все более жестоким и беспощадным, он собственноручно руководил допросами и пытками находящихся под арестом. Приближенные Сталина, стали откровенно бояться Ежова, появились слухи, что совсем чуть и НКВД сместит рычаги власти.

10 апреля 1939 года был произведен арест Николая Ежова. В аресте участвовали и самолично. Судя по запискам Судоплатова, персональное дело Николая Ивановича Ежова было под личным наблюдением Берии. Бывшего наркома НКВД обвинили в заговоре и подготовке к государственному перевороту. Во время судебного разбирательства Ежов заявил, что им было уничтожено четырнадцать тысяч чекистов, и говорил, что слабо проводил зачистку. 4 февраля 1940 года прогремели выстрелы – Ежова расстреляли

Чистка истории

О факте задержания и расстрела Николая Ежова нигде и ничего не сообщалось - он просто испарился. О том, что он пропал, и не является Героем Советской республики, стало ясно, когда стали менять связанные с его именем названия населенных пунктов и улиц. Поговаривали, что он сбежал к немцам и стал советником фюрера. После смерти наркома стали подвергаться ретуши все фотографии, на которых он присутствовал, плакаты с его изображением, а любое упоминание о нем каралось.

Николай Ежов благодаря своему рвению, трудолюбию и жесткости, из обычного ученика сапожника взлетел до главы НКВД. Но это же его и погубило. Нарком Николай Ежов прочно вписан в советскую историю, как подлый и кровавый исполнитель сталинской воли.

Николай Иванович Ежов (рожд. 19 апреля (1 мая) 1895 г. – 4 февраля 1940 г.) – советский государственный и партийный деятель, глава сталинского НКВД, член Оргбюро ЦК ВКП(б), секретарь ЦК ВКП(б), кандидат в члены Политбюро ЦК ВКП(б), нарком водного транспорта СССР. Эпоха его руководства карательными органами вошла в историю под названием «ежовщина».

Происхождение. Ранние годы

Николай – родился в Петербурге в семье литейщика в 1895 г. Его отец был выходцем из Тульской губернии (село Волохонщино близ Плавска), но попав на военную службу в Литву, женился на литовке и остался там. По официальной советской биографии, Н.И. Ежов родился в Санкт-Петербурге, но, согласно архивным данным, вероятней, что местом его рождения была Сувалкская губерния (на границе Литвы и Польши).

Он окончил 1-й класс начального училища, позднее, в 1927 году, посещал курсы марксизма-ленинизма при ЦК ВКП(б), а с 14-ти лет работал учеником портного, слесарем, рабочим на кроватной фабрике и на Путиловском заводе.

Служба. Партийная карьера

1915 год – Ежова призвали в армию, а год спустя уволили из-за ранения. В конце 1916 года он возвратился на фронт, служил в 3-м запасном пехотном полку и в 5-х артиллерийских мастерских Северного фронта. 1917 год, май – вступил в РСДРП(б) (большевистское крыло Российской социал-демократической рабочей партии).

1917 год, ноябрь – Ежов командует красногвардейским отрядом, а в 1918 – 1919 годах возглавляет клуб коммунистов на заводе Волотина. Также в 1919 году он вступает в ряды Красной армии, служит секретарем парткома военного подрайона в Саратове. Во время Гражданской войны Ежов был военным комиссаром нескольких красноармейских частей.

1921 год – Ежоав переводят на партийную работу. 1921 год, июль – Николай Иванович женился на марксистке Антонине Титовой. За «непримиримость» к партийной оппозиции его начали быстро продвигать по карьерной лестнице.

1922 год, март – он занимает должность секретаря Марийского обкома РКП(б), а с октября становится секретарем Семипалатинского губкома, потом заведующим отделом Татарского обкома, секретарем Казахского крайкома ВКП(б).

Тем временем на территории Средней Азии возникло басмачество – национальное движение, противостоявшее советской власти. Ежов Николай Иванович руководил подавлением басмачества в Казахстане.

Солдат Николай Ежов (справа) в Витебске. 1916 г.

Перевод в Москву

1927 год – Николая Ежова переводят в Москву. Во время внутрипартийной борьбы 1920 – 1930-х годов он всегда поддерживал Сталина и теперь был вознагражден за это. Он довольно быстро пошел вверх: 1927 год – становится заместителем заведующего учетно-распределительного отдела ЦК ВКП(б), в 1929 – 1930 годах – наркомом земледелия Советского Союза, принимает участие в коллективизации и раскулачивании. 1930 год, ноябрь – он заведующий распределительным отделом, отделом кадров, промышленным отделом ЦК ВКП(б).

1934 год – Сталин назначает Ежова председателем Центральной комиссии по чистке партии, а в 1935 году он становится секретарем ЦК ВКП(б).

В «Письме старого большевика» (1936 год), написанном Борисом Николаевским, есть описание Ежова, каким он был в те времена:

За всю свою долгую жизнь, я никогда не встречал такой отталкивающей личности, как Ежов. Когда я смотрю на него, то вспоминаю гадких мальчишек с Растеряевой улицы, чьим любимым занятием было привязать кусок смоченной в керосине бумаги к хвосту кошки, поджечь его, а после с восторгом наблюдать, как охваченное ужасом животное будет носиться по улице, отчаянно, но тщетно пытаясь убежать от приближающегося огня. Я не сомневаюсь, что в детстве Ежов забавлялся именно так, и что он сейчас продолжает проделывать нечто подобное.

Ежов был маленького роста (151 см.) Те, кто знал о его наклонностях к садизму, называли его между собой Ядовитый Карлик или Кровавый Карлик.

«Ежовщина»

Переломным моментом в жизни Николая Ивановича стало убийство коммунистического наместника Ленинграда, Кирова. Сталином было использовано это убийство как предлог для усиления политических репрессий, и главным их проводником он сделал Ежова. Николай Иванович фактически стал возглавлять следствие по убийству Кирова и помог сфабриковать обвинения в причастности к нему бывших лидеров партийной оппозиции – Каменева, Зиновьева и других. Кровавый Карлик присутствовал при казни Зиновьева и Каменева и пули, которыми они были расстреляны, он сохранил у себя как сувениры.

Когда Ежов блестяще смог справиться с этой задачей, Сталин возвысил его еще больше.

1936 год, 26 сентября – после снятия с поста , Ежов становится главой наркомата внутренних дел (НКВД) и членом ЦК. Такое назначение, на первый взгляд, не могло предполагать усиления террора: в отличие от Ягоды, Ежов не был тесно связан с «органами». Ягода попал в немилость потому, что он медлил с репрессиями против старых большевиков, которые хотел усилить вождь. Но для поднявшегося только недавно Ежова разгром старых большевицких кадров и уничтожение самого Ягоды – потенциальных или воображаемых врагов Сталина – не представляли личных затруднений. Николай Иванович был предан лично Вождю Народов, а не большевизму и не органам НКВД. Как раз такой кандидат и нужен был в то время Сталину.

По указанию Сталина новым нарком была проведена чистка ставленников Ягоды – почти всех их арестовали и расстреляли. В годы, когда Ежов возглавлял НКВД (1936-1938 годы), Великая сталинская чистка достигла апогея. 50-75 % членов Верховного Совета и офицеров Советской армии были сняты с постов, попали в тюрьмы, лагеря ГУЛАГа или были казнены. «Врагов народа», подозреваемых в контрреволюционной деятельности, и попросту «неудобных» для вождя людей безжалостно уничтожали. Для того что бы вынести смертный приговор было достаточно соответствующей записи следователя.

В результате чисток, были расстреляны или посажены в лагеря люди, имевшие немалый опыт работы, – те, кто мог хотя бы немного нормализовать положение в государстве. К примеру, репрессии среди военных очень больно отозвались во время Великой Отечественной войны: среди высшего военного командования почти не оставалось тех, кто имел практический опыт организации и ведения боевых действий.

Под неустанным руководством Н.И. Ежова было сфабриковано множество дел, проведены крупнейшие фальсифицированные показательные политические процессы.

Множество обычных советских граждан было обвинено (основанием служили, обычно, надуманные и несуществующие «улики») в измене или «вредительстве». Выносившие приговоры на местах «тройки» равнялись на произвольные цифры расстрелов и тюремных заключений, которые спускались сверху Сталиным и Ежовым. Нарком знал, что в большинстве своем обвинения против его жертв были ложными, но человеческая жизнь для него не имела никакой цены. Кровавый Карлик открыто говорил:

В этой борьбе с фашистскими агентами будут и невинные жертвы. Мы ведем большое наступление на врага, и пусть не обижаются, если мы кого-то заденем локтем. Лучше пусть пострадают десятки невинных, чем пропустить одного шпиона. Лес рубят – щепки летят.

Арест

Ежова ожидала участь его предшественника Ягоды. 1939 год – он был арестован по доносу начальника управления НКВД по Ивановской области В.П. Журавлева. В предъявленных ему обвинениях значились подготовка терактов против Сталина и гомосексуализм. Опасаясь пыток, на допросе бывший нарком признал себя виновным по всем пунктам

1940 год, 2 февраля – бывшего наркома судила в закрытом заседании Военная коллегия под председательством Василия Ульриха. Ежов, как и его предшественник, Ягода, до конца клялся в любви к Сталину. Он отрицал, что является шпионом, террористом и заговорщиком, говоря, что «предпочитает смерть лжи». Он стал утверждать, что прежние его признательные показания были выбиты пытками («применили ко мне сильнейшие избиения»). Единственной своей ошибкой он признал то, что «мало чистил» органы госбезопасности от «врагов народа»:

Я почистил 14 тыс. чекистов, но огромная моя вина состоит в том, что я мало их почистил… Я не стану отрицать, что пьянствовал, но я работал как вол… Если бы я хотел произвести террористический акт над кем-то из членов правительства, я для этой цели никого бы не вербовал, а, используя технику, совершил бы в любой момент это гнусное дело.

В заключение он сказал, что будет умирать с именем Сталина на устах.

После заседания суда Ежова отвели в камеру, а спустя полчаса вызвали снова для объявления ему смертного приговора. Услыхав его, Ежов обмяк и повалился в обморок, но стража успела подхватить его и вывела из помещения. Просьбу о помиловании отклонили, и Ядовитый Карлик впал в истерику и плач. Когда его снова вели из комнаты, он вырывался из рук охраны и вопил.

Казнь

1940 год, 4 февраля – Ежова расстрелял будущий председатель КГБ Иван Серов (по другой версии – чекист Блохин). Расстреливали в подвале небольшого участка НКВД в Варсонофьевском переулке (Москва). В этом подвале были наклонные полы для стекания и смывания крови. Такие полы делали в соответствии с прежним указанием самого Кровавого Карлика. Для казни бывшего наркома не стали использовать главную смертную камеру НКВД в подвалах Лубянки, для гарантии полной секретности.

По утверждениям видного чекиста П. Судоплатова, когда Ежова вели на расстрел, он пел «Интернационал».

Тело Ежова тут же было кремировано, а пепел сброшен в общую могилу на московском Донском кладбище. О расстреле официально не сообщалось. Нарком попросту тихо исчез. Даже в конце 1940-х годов некоторые считали, что бывший нарком находится в сумасшедшем доме.

После смерти

В постановлении по делу Николая Ивановича Ежова Военной коллегии Верховного Суда РСФСР (1998 г.) было сказано, что «в результате операций, которые были проведены сотрудниками НКВД в соответствии с приказами Ежова, только в 1937-1938 годах было подвергнуто репрессиям более 1,5 млн. граждан, из них около половины расстреляли» Число заключенных ГУЛАГа за 2 года «ежовщины» возросло почти в три раза. Не меньше 140 тыс. из них (а, возможно гораздо больше) умерли за эти годы от голода, холода и непосильного труда в лагерях или на пути к ним.

Нацепив на репрессии ярлык «ежовщина», пропагандисты попытались целиком переложить вину за них со Сталина на Ежова. Но, по воспоминаниям современников, Кровавый Карлик был, скорей, куклой, исполнителем сталинской воли, да по другому просто и быть не могло.

Сила большевистской партии именно в том и состоит, что она не боится правды и смотрит ей прямо в глаза (Сталин).
Поэтому правду говорить нужно, как бы тяжела она не была. Говорить правду необходимо ибо именно правдой мы выбиваем козыри из рук антисоветчиков

Если в тридцатые годы и был какой-либо человек, сравнимый по популярности со Сталиным - это был Ежов. Ежов был на рисунках, плакатах, на демонстрациях, сидел в президиумах, ему посвящали стихи, ему писали письма.

Я не буду вдаваться в судебное дело Ежова. Может, Ежов и не был иностранным шпионом. Но что ясно на 100 % - то что Ежов, встав у руля НКВД, не смог удержать себя в руках, его развратила безграничная власть, он стал легальным убийцей, но уже не мог ни понять этого, ни осознать. Именно ему повсюду мерещились враги и заговоры, именно он смог убедить в этом всех остальных, именно он затеял террор.

"...ошибся и за это должен нести ответственность. Не касаясь ряда объективных фактов, которые в лучшем случае могут кое-чем объяснить плохую работу, я хочу остановиться только на моей персональной вине как руководителя Наркомата. Во-первых, совершенно очевидно, что я не справился с работой такого ответственного Наркомата, не охватил всей суммы сложнейшей разведывательной работы. Вина моя в том, что я вовремя не поставил этот вопрос со всей остротой, по-большевистски, перед ЦК ВКП(б). Во-вторых, вина моя в том, что, видя ряд крупнейших недостатков в работе, больше того, даже критикуя эти недостатки у себя в Наркомате, я одновременно не ставил этих вопросов перед ЦК ВКП(б). Довольствуясь отдельными успехами, замазывая недостатки, барахтаясь один, пытался выправить дело. Выправлялось туго — тогда нервничал. В-третьих, вина моя в том, что я чисто Делячески подходил к расстановке кадров. Во многих случаях, политически не доверяя работнику, затягивал вопрос с его арестом, выжидал, пока подберут другого. По этим же деляческим мотивам во многих работниках ошибся, рекомендовал на ответственные посты, и они разоблачены сейчас как шпионы. В-четвертых, вина моя в том, что я проявил совершенно недопустимую для чекиста беспечность в деле решительной очистки отдела охраны членов ЦК и Политбюро. В особенности эта беспечность непростительна в деле затяжки ареста заговорщиков по Кремлю (Брюханова и др.). В-пятых, вина моя в том, что, сомневаясь в политической честности таких людей, как бывший начальник УНКВД ДВК предатель Люшков и в последнее время Наркомвнудел Украинской ССР председатель Успенский, не принял достаточных мер чекистской предупредительности и тем самым дал возможность Люшкову скрыться в Японии и Успенскому пока неизвестно куда, розыски которого продолжаются. Все это, вместе взятое, делает совершенно невозможным мою дальнейшую работу в НКВД. Еще раз прошу освободить меня от работы в Наркомате внутренних дел СССР. Несмотря на все эти большие недостатки и промахи в моей работе, должен сказать, что при повседневном руководстве ЦК НКВД погромил врагов здорово". (из записки Н.И. Ежова в Политбюро ЦК ВКП(б) 23 ноября 1938 года)

Ежова необходимо было остановить. И вина ЦК 1937-38 гг. в том, что ЦК не сразу разобрался в какого монстра превратился Ежов.

С помощью Л.П. Берии удалось остановить террор зарвавшегося Ежова. В 1939 были пересмотрены дела множества осужденных. Триста тысяч человек были реабилитированы.

"Придя в органы НКВД, я первоначально был один. Помощника у меня не было. Я вначале присматривался к работе, а затем начал свою работу с разгрома польских шпионов, которые пролезли во все отделы органов ЧК. В их руках была советская разведка. Таким образом, я, «польский шпион», начал свою работу с разгрома польских шпионов. После разгрома польского шпионажа я сразу же взялся за чистку контингента перебежчиков. Вот так я начал свою работу в органах НКВД. Мною лично разоблачен Молчанов, а вместе с ним и другие враги народа, пролезшие в органы НКВД и занимавшие ответственные посты. Люшкова я имел в виду арестовать, но упустил его, и он бежал за границу." 3 февраля 1940 года)

"Я в течение двадцати пяти лет своей партийной жизни честно боролся с врагами и уничтожал врагов. У меня есть и такие преступления, за которые меня можно и расстрелять" (Последнее слово Н. И. Ежова на судебном процессе 3 февраля 1940 года)

"При обыске в письменном столе в кабинете Ежова в одном из ящиков мною был обнаружен незакрытый пакет с бланком «Секретариат НКВД», адресованный в ЦК ВКП(б) Н. И. Ежову, в пакете находилось четыре пули (три от патронов к пистолету «Наган» и одна, по-видимому, к револьверу «Кольт»).
Пули сплющены после выстрела. Каждая пуля была завернута в бумажку с надписью карандашом на каждой «Зиновьев», «Каменев», «Смирнов» (причем в бумажке с надписью «Смирнов» было две пули). По-видимому, эти пули присланы Ежову после приведения в исполнение приговора над Зиновьевым, Каменевым и др. Указанный пакет мною изъят." (Из рапорта Капитана государственной безопасности Щепилова 11 апреля 1939 года)

"Я почистил 14 000 чекистов. Но моя вина заключается в том, что я мало их чистил. У меня было такое положение. Я давал задание тому или иному начальнику отдела произвести допрос арестованного и в то же время сам думал: ты сегодня допрашиваешь его, а завтра я арестую тебя. Кругом меня были враги народа, мои враги. Везде я чистил чекистов. Не чистил лишь только их в Москве, Ленинграде и на Северном Кавказе. Я считал их честными, а на деле же получилось, что я под своим крылышком укрывал диверсантов, вредителей, шпионов и других мастей врагов народа". (Последнее слово Н. И. Ежова на судебном процессе 3 февраля 1940 года)
Даже в последний день Ежов не смог осознать тот ужас, отцом которого он был.

Как известно из истории, большинство тех, кто отправлял во Франции дворян и членов королевской семьи на гильотину в период Великого террора в 18 веке, впоследствии сами были казнены. Появилась даже крылатая фраза, озвученная министром юстиции Дантоном, которую он сказал перед тем, как его обезглавили: «Революция пожирает своих детей».

История повторилась в годы когда по одному росчерку пера вчерашний палач мог оказаться на тех же тюремных нарах или быть расстрелянным без суда и следствия, как и те, кого он сам отправлял на смерть.

Ярким примером сказанного является Ежов Николай — комиссар Внутренних дел СССР. Достоверность многих страниц его биографии подвергается сомнению историками, ибо в ней немало темных пятен.

Родители

По официальной версии, Ежов Николай родился в 1895 году в Петербурге, в рабочей семье.

В то же время существует мнение, что отцом наркома был Иван Ежов, которые являлся уроженцев с. Волхонщино (Тульская губерния) и отслужил срочную службу в Литве. Там он познакомился с местной девушкой, на которой вскоре женился, решив не возвращаться на родину. После демобилизации семья Ежовых переехала в Сувалкскую губернию, и Иван устроился на службу в полицию.

Детство

На момент рождения Коли его родители, скорее всего, проживали в одном из сел Мариампольского уезда (ныне территория Литвы). Спустя 3 года отец мальчика был назначен земским стражником уездного городского участка. Это обстоятельство стало причиной того, что семья переехала в Мариамполь, где Коля отучился 3 года в начальном училище.

Посчитав сына достаточно образованным, в 1906 году родители отправили его к родственнику в Санкт-Петербург, где он должен был овладеть портняжным ремеслом.

Молодость

Хотя в биографии Николая Ежова указано, что до 1911 года он работал на в качестве ученика слесаря. Однако архивные документы этого не подтверждают. Достоверно известно лишь, что в 1913 году юноша вернулся к родителям в Сувалкскую губернию, а затем скитался в поисках работы. При этом он некоторое время даже жил в Тильзите (Германия).

Летом 1915 года Ежов Николай добровольцем ушел в армию. После обучения в 76-м пехотном батальоне его направили на Северо-Западный фронт.

Через два месяца, после перенесенного тяжелого заболевания и легкого ранения, его отправили в тыл, а в начале лета 1916 года Николай Ежов, рост которого был всего 1 м 51 см, был признан негодным к строевой службе. По этой причине он был направлен в тыловую мастерскую в Витебске, где ходил в караулы и наряды, а вскоре, как самый грамотный из солдат, был назначен писарем.

Осенью 1917 года Ежов Николай попал в госпиталь, а вернувшись в свою часть лишь в начале 1918 года, был уволен по болезни на 6 месяцев. Он вновь уехал к родителям, которые на тот момент проживали в Тверской губернии. С августа того же года Ежов стал работать на стекольном заводе, который находился в Вышнем Волочке.

Начало партийной карьеры

В анкете, заполненной самим Ежовым в начале 1920-х, он указал, что вступил в РСДРП в мае 1917 года. Однако через некоторое время он начал утверждать, что сделал это еще в марте 1917-го. В то же время, по свидетельству некоторых членов Витебской городской организации РСДРП, в ее ряды Ежов вступил лишь 3 августа.

В апреле 1919 года его призвали на службу в Красную армию и направили на базу радиоформирований в Саратов. Там он сначала служил рядовым, а потом переписчиком при командовании. В октябре того же года Ежов Николай занял должность комиссара базы, где обучались радиоспециалисты, а весной 1921 года был назначен комиссаром базы и избран заместителем заведующего агитпропагандистским отделом Татарского обкома РКП.

На партработе в столице

В июле 1921 года Ежов Николай зарегистрировал брак с А. Титовой. Вскоре после свадьбы новобрачная отправилась в Москву и добилась перевода туда и своего супруга.

В столице Ежов начал быстро продвигаться по службе. В частности, уже через несколько месяцев его направляют в Марийский обком партии в качестве ответственного секретаря.

ответственный секретарь Семипалатинского губкома;
руководитель орготделом Киргизского обкома;
заместитель ответственного секретаря Казакского краевого комитета;
инструктор орграспредотдела ЦК.

По мнению руководства, Ежов Николай Иванович являлся идеальным исполнителем, но имел существенный недостаток — не умел останавливаться, даже в ситуациях, когда ничего невозможно сделать.

Проработав в ЦК до 1929 года, он в течение 12 месяцев занимал пост замнаркома земледелия СССР, а затем вернулся в орграспредотдел на должность заведующего.

«Чистки»

Орграспредотделом Николай Ежов заведовал до 1934 года. Тогда же его включили в Центральную комиссию ВКП, которая должна была осуществить «чистку» партии, а с февраля 1935 он был выбран председателем КПК и секретарем ЦК.

С 1934 по 1935 год Ежов по поручению Сталина возглавил комиссию по Кремлевскому делу и расследованию убийства Кирова. Именно он увязал их с деятельностью Зиновьева, Троцкого и Каменева, фактически вступив в заговор с Аграновым против шефа последнего наркома НКВД Ягоды.

Новое назначение

В сентябре 1936 года И. Сталин и которые находились на тот момент на отдыхе, отправили в столицу шифротелеграмму, адресованную Молотову, Кагановичу и остальным членам политбюро ЦК. В ней они требовали назначить Ежова на пост наркома внутренних дел, оставив ему в качестве зама Агранова.

Разумеется, приказ был выполнен незамедлительно, и уже в начале октября 1936 года Николай Ежов подписал первый приказ по своему ведомству о вступлении в должность.

Ежов Николай — народный комиссар внутренних дел

Как и Г. Ягоде, ему подчинялись органы госбезопасности и милиция, а также вспомогательные службы, например, управления пожарной охраны и шоссейных дорог.

На своем новом посту Николай Ежов занимался организацией репрессий против лиц, которых подозревали в шпионаже или в антисоветской деятельности, «чисток» в партии, массовых арестов, высылок по социальному, национальному и организационному признаку.

В частности, после того, как в марте 1937 года пленум ЦК поручил ему заняться наведением порядка в органах НКВД, было арестовано 2 273 сотрудника этого ведомства. Кроме того, именно при Ежове стали спускаться разнарядки органам НКВД на местах с указанием количества неблагонадежных граждан, подлежащих аресту, расстрелу, высылке или заключению в тюрьмы и лагеря.

За эти «подвиги» Ежова наградили Также к числу его заслуг можно приписать уничтожение старой гвардии революционеров, которым были известны неприглядные подробности биографий многих первых лиц государства.

8 апреля 1938 года Ежова назначили по совместительству народным комиссаром водного транспорта, а через несколько месяцев посты первого заместителя по НКВД и начальника Главного управления госбезопасности занял Лаврентий Берия.

Опала

В ноябре в политбюро КП обсуждался донос на Николая Ежова, который был подписан руководителем Ивановского управления НКВД. Через несколько дней нарком подал прошение об отставке, в котором признавал свою ответственность за вредительскую деятельность «врагов», которые по его недосмотру проникли в прокуратуру и НКВД.

Предвидя свой скорый арест, в письме к вождю народов он просил не трогать его «семидесятилетней старухи-матери» и завершил свое послание словами о том, что он «погромил врагов здорово».

В декабре 1938 года «Известия» и «Правда» опубликовали сообщение о том, что Ежов, согласно его просьбе, освобожден от обязанностей руководителя НКВД, но сохранил пост наркома водного транспорта. Его преемником стал Лаврентий Берия, который начал свою деятельность на новой должности с арестов людей, приближенных к Ежову в НКВД, судах и прокуратуре.

В день 15-летней годовщины смерти В. И. Ленина Н. Ежов в последний раз присутствовал на важном мероприятии государственного значения — торжественном заседании, посвященном этому печальному юбилею. Однако затем последовало событие, которое прямо указывало, что над ним еще больше, чем прежде, сгущаются тучи гнева вождя народов — он не был избран делегатом XVIII съезда ВКПб.

Арест

В апреле 1939 года Ежов Николай Иванович, биография которого до этого момента была историей о невероятном карьерном взлете человека, едва окончившего начальную школу, был взят под стражу. Арест произошел в кабинете Маленкова, при участии Берии, которого назначили вести расследование по его делу. Оттуда его отправили в Сухановскую особую тюрьму НКВД СССР.

Через 2 недели Ежов написал записку, в которой признавался, что является гомосексуалистом. Впоследствии ее использовали как доказательством того, что он совершал противоестественные в корыстных и антисоветских целях.

Однако главным, что ставилось ему в вину, была подготовка государственного переворота и террористических кадров, которые предполагалось использовать для совершения покушений на членов партии и правительства 7 ноября на Красной площади, во время демонстрации трудящихся.

Приговор и казнь

Николай Ежов, фото которого представлено в статье, отвергал все предъявленные обвинения и называл своей единственной ошибкой недостаточное усердие в деле «чистки» органов госбезопасности.

В своем последнем слове на судебном процессе Ежов заявил, что его избивали во время следствия, хотя он все 25 лет честно боролся и уничтожал врагов народа. Кроме того, он сказал, что если бы захотел произвести теракт в отношении одного из членов правительства, то ему не нужно было никого вербовать, он мог бы просто использовать соответствующую технику.

3 февраля 1940 года бывший нарком был приговорен к расстрелу. Казнь состоялась на следующий день. По свидетельству тех, кто сопровождал его в последние минуты жизни, перед расстрелом он пел «Интернационал». Смерть Николая Ежова наступила мгновенно. Чтобы уничтожить даже память о бывшем соратнике, партийной верхушкой было принято решение о кремировании его трупа.

После смерти

О суде над Ежовым и о его расстреле ничего не сообщалось. Единственное, что заметил рядовой гражданин Страны Советов, так это возвращение прежнего названия городу Черкесску, а также исчезновение изображений бывшего наркома с групповых фотографий.

В 1998 году Николай Ежов был признан не подлежащим реабилитации со стороны Военной коллегии Верховного Суда РФ. В качестве аргументов приводились следующие факты:

Ежов организовал ряд убийств лиц, которые были неугодны лично ему;
он лишил жизни свою жену, так как она могла разоблачить его незаконную деятельность, и сделал все, чтобы выдать это преступление за акт суицида;
в результате операций, проведенных в соответствии с приказами Николая Ежова, было репрессировано свыше полутора миллионов граждан.

Ежов Николай Иванович: личная жизнь

Как уже было сказано, первой женой расстрелянного наркома была Антонина Титова (1897—1988). Супруги развелись в 1930 году и не имели детей.

Со второй женой — Евгенией (Суламифью) Соломоновной — Ежов познакомился, когда она еще была замужем за дипломатом и журналистом Алексеем Гладуном. Молодая женщина вскоре развелась и стала супругой перспективного партийного функционера.

Произвести на свет собственного ребенка паре не удалось, однако они удочерили сироту. Девочку звали Натальей, и после самоубийства приемной матери, которое произошло незадолго до ареста Ежова и его расстрела, она оказалась в детском доме.

Теперь вы знаете, кем был Николай Ежов, биография которого была достаточно типична для многих сотрудников государственного аппарата тех лет, дорвавшихся до власти в первые годы образования СССР и завершивших жизнь так же, как и их жертвы.

Статьи по теме